«Просто так я мортэмов не убиваю. Мы всегда жили в негласном соглашении о мире. Они не нападают на меня, я не убиваю их. И нарушался этот закон, лишь когда нарушались наши границы. Но сегодня мне пришлось нарушить закон самому. Я шел домой с очередной вылазки, и тогда увидел, что в одном месте собралась целая куча мортэмов. Обычно такого никогда не бывало, поэтому я подошел выяснить, в чем же дело. Присмотревшись, я ужаснулся: между их черными телами я увидел маленький сверток пеленок. От него не доносилось ни звука, и я подумал, что малыш уже мертв. Тогда мною овладела непреодолимая ярость, но я до сих пор не могу понять, почему именно. Я перебил тех существ, что были рядом, а остальные испугались и разбежались, думаю, они и подойти боялись. Тогда я приблизился к свертку. Оттуда на меня внимательно смотрели два ярко-голубых глаза. И я испытал небывалое облегчение. Только с левой стороны виднелись потеки крови, видимо, мортэм прикусил ее руку. Между складок пеленки я нашел записку. В ней говорилось, что ребенка зовут Исора, и просили позаботиться о нем, если найдут. И я взял ее с собой.

Сегодня я постарался найти родителей этой девочки. Единственный дом во всей округе, который мне удалось отыскать, был больше похож на руины. Кажется, он горел. Но людей там не было. Хочется надеяться, что они спаслись, но я не могу быть уверен. Теперь Исору буду воспитывать я.»

Дальше она читать не могла. Только что Эдвин погиб, а она даже не знает как. Они были на очередной охоте, и случайно наткнулись на толпу агрессивных мортэмов. Отбиваясь, они разделились, и когда все стихло, Исора пошла искать отца, но нашла лишь его труп. Тогда она не обратила особого внимания на синяки на шее, словно от удушения, но картина синих линий, что подобно змеям обвивали его шею, глубоко врезались в сознание девушки. В полном шоке она даже не полностью осознавала, что произошло. Не было ни истерик, ни криков, ни даже немых слез. Но сейчас, с его дневником в руках, глядя на бледное тело его, она не могла сдержать слез, что катились по ее щекам огромными хрустальными каплями. Срывались с подбородка и разбивались вдребезги об пол и бумагу со словами. Большими пальцами она поспешно стирала их, но текст все равно немного размывался.
Она похоронила его на следующий день на «заднем дворе», под старым раскидистым дубом, под которым тот так любил сидеть по вечерам, всматриваясь в пространство между стволами. Исора часто спрашивала, на что он смотрит, но каждый раз Эдвин лишь мотал головой, вставал и, положив руку на плечи преемницы, уходил с ней в дом.
Несколько дней она провела, слоняясь вокруг того места, где она нашла его тело. Пыталась найти зацепки, узнать, что же его убило. Но безуспешно. Это осталось очередной загадкой в его не менее таинственной жизни.
В качестве небольшого лирического отступления скажу, что всему, что вообще знает и умеет Исора, ее научил отец. Он, будучи оборотнем, научил ее управляться со своей ипостасью, помог ей обнаружить талант к анимагии и научил использовать ее, по удивительной случайности так же, как и она, имея наклонности к Хаосу, обучил ее использованию стихий и, конечно, научил общаться с лесом и понимать мортэмов, и, при крайней необходимости, убивать их.
Первый год после смерти Эдвина, девушка старалась жить в прежнем ритме, но со временем стала понимать, что ей слишком одиноко, и такими темпами она сойдет с ума. Так она начала посещать ближайший город и там продавать коринаурэмы. Бизнес, конечно, не особо продуктивный, но, несмотря на это, позволял ей выживать и жить очень даже неплохо.
С какого-то момента она стала все чаще замечать заинтересованные взгляды некого парня, направленные на ее товар. Сначала она не беспокоилась на этот счет: пусть себе смотрит. Но однажды он совершил ошибку. В очередной раз подойдя к лавке, он незаметно стащил горсть камушков и, отойдя на несколько шагов, рванул прочь. Поспешно закрыв лавку, Исора рванула за ним, думая, что догнать его не составит никакого труда. Однако, воришка оказался на удивление юрким и быстрым, а потому девушке пришлось попотеть, прежде чем она настигла его и, нанеся пару хоть и не особо сильных, но метких, а потому чувствительных ударов, вернула себе украденное. С тех пор паренек у нее ничего стащить не пытался, зато они начали общаться и в итоге стали довольно близкими друзьями. И хоть ни Исора, ни Реймонд не понимают, что именно послужило им толчком к столь близкому общению, они оба уверены, что могут безоговорочно доверять друг другу. И оборотень верила ему, даже несмотря на то, что знала о его принадлежности к некой группировке. В верности своего друга она усомнилась лишь единожды, и в итоге бранила себя за такие мысли.
Довольно продолжительное время ее пытался кадрить один из главарей той самой группировки. И она благополучно отвергала его, но каждый раз он становился лишь настойчивее. А потом вдруг исчез, и девушка не придала этому особого значения, объясняя это тем, что он просто устал «быть безответным».
Однажды вечером она спокойно собиралась себе, закрывала лавку. Тогда-то на нее и напали вдруг толпой где-то в 7 штук «братишки» Реймонда. Тогда она еще подумала, что ее друг среди них и жутко разозлилась на него, но потом поняла, что ошиблась.
Она бы запросто отбилась от них, а если бы и не победила всех, то могла бы убежать от них, это не проблема. Но все равно стала их жертвой. В ходе драки, один из хулиганов схватил Исору за шею, и тогда из глубин ее подсознания всплыла картина гематом на шее отца. По неясным ей самой причинам, девушка впала в панику и буквально «вышла из строя», что позволило парням ее пленить, дабы главарь наконец смог получить желанную деву.
В плену она провела пару дней, и, благо, за это время с ней еще не успели ничего сделать. А потом пришел Рей. Высвободив ее из кандалов, он стал убеждать ее в том, что она должна уйти. А она упиралась, крича, что должна и может им навалять. Тем не менее, Реймонд ей этого не позволил. Наконец проявив свою мужественность, он просто схватил ее и вынес. Потом-таки убедил бежать.
Она вернулась в свой старый домик. За два года, пока она отсутствовала, он почти развалился. Исора привела его в порядок и пока жила там. Когда она решилась выйти к могиле Эдмонда, чтобы «навести там марафет», она нашла на могиле черно-белую змею, которая позже стала ее питомцем.
Еще примерно через год ее пригласили стать деканом в некой академии Дивинет, которую собрались восстановить. В общем и целом, терять ей было нечего, а потому она согласилась. Но при условии, что они возьмут в качестве профессора ее друга – Реймонда Блэйджета. Да, она все еще помнила о нем и хотела спасти его от банды, в которой он наверняка стал врагом после того, что он сделал. Поэтому вскоре посетила его и попросила уехать с ней. К счастью, уговаривать его не пришлось. И сейчас они оба ждут начала учебного года, чтобы попробовать себя на новом месте.

Когда Исора очнулась в измерении Хаоса, она не сразу поняла, что находится не в родном лесу. Как будто ничего и не изменилось. Сначала она попыталась вспомнить, что произошло, а уж когда вспомнила, то прокляла тех людей из Высшего Совета всеми проклятиями, какие только знала. Ну вот и зачем они приперлись? Возомнили себе, что она станет деканом, а теперь отправили ее в какую-то откровенную жопу, чтобы она, видите ли, приручила страшного зверя и с его помощью вернулась обратно в Диатоми. Ага, делать ей больше нечего. Ну, впрочем, теперь ей действительно не оставалось ничего, кроме как пойти на поиски этой чудо-зверушки.
Уже через пару часов девушка гораздо более четко осознала, что находится не в Диатоми: вокруг не было мортэмов, однако всюду сновали существа, гораздо больше похожие на дрианоров, о которых рассказывал Эдвин. Они напоминали обычных животных, однако были куда более величествены и горды: вороны с длинными перьями, словно у жар-птицы, ящеры, больше напоминающие динозавров, чем простых рептилий, гигантские волки, которые своими размерами могли составить мощную конкуренцию медведю. Последние Исоре приглянулись больше всего, они так и излучали всю эту гордость, непокорность и свободолюбие, именно они создавали четкое ощущение доверия, именно они, казалось, должны стать верными товарищами. И именно они потребуют от человека огромной мощи, прежде чем покориться ему.
Целых два дня из трех, отведенных на приручение дрианора, Исора наблюдала за этими волками, изучала их повадки, привычки, вкусы. За это время она успела не раз восхититься их скоростью, маневренностью и скрытностью, несмотря на габариты, их силе, их рассудительности и мудрости. Узнала она также, что волки эти – одиночки, однако признают сородичей и не нападают друг на друга, а наоборот, готовы защищать собратьев даже ценой собственной шкуры. Однажды она стала свидетелем того, как один более старший волк защищал другого волка от существа, которое одновременно было похоже на бобра и какого-то суслика, но при этом раза в полтора, а то и два, превышало размеры медведя. Он, бросаясь на гиганта, словно кошка на собаку, порой рычал на молодого, чтобы тот уходил.
Это была не последняя встреча Исоры с огромным вомбатом. Во второй раз она наткнулась на него совершенно случайно утром третьего дня. Хищник, напряженно фырча и мотая мордой, ходил вокруг какой-то скалы с дырой у земли, достаточно большой, чтобы тот же волк туда пролез. Брюнетка, затаившись, долго наблюдала за зверем, надеясь, что он лишь уронил туда что-то и теперь не может достать, но вот он оглушительно зарычал, рванув вперед и просунув в нору свою лапу… Сердце девушки сжалось от ужаса: хриплый, уже приглушенный рык хищника перекрыл визг боли. Она, совершенно не давая себе отчета в действиях, припала руками к земле и одними губами прошептала какое-то слово, после чего в бок бобра из-под земли ударил кусок скалы, отбросив его в сторону от дыры. Растерявшись, а из-за этого еще сильнее обозлившись, зверь хотел нанести своей жертве новый удар и для этого снова ломанулся к норе, но между ними вдруг выросла стена огня, отпугнув суслика. Буквально вскрикнув от испуга, тот снова зафырчал, но теперь эти вздохи были короче и чаще. Оторвав взгляд от танца пламени, он повернул голову к кустам, в которых схоронилась девушка. Следующий вздох оказался длинным, словно специально растянутым, будто животное собиралось с мыслями или решалось на что-то. И снова фыркнув, что больше было похоже на чих, он направился к кустам, потеряв всякий интерес к волку. Стена из огня постепенно угасла, и волк, более ли менее почувствовав безопасность, вылез из норы, после чего, припадая на переднюю лапу, поковылял в противоположную сторону.
Исора же, пока зверь принюхивался, перенаправила потоки воздуха, чтобы сбить след, и взобралась на ближайший ствол, насколько это было возможно, а уже оттуда перелезла на соседнее, более густое дерево, где и смогла забраться еще выше. Тем не менее, бобер ее услышал, нюх явно не был его сильной стороной, и, определив, где она сидит, долго крутился под деревом, с тяжелыми вздохами отталкивался от земли передними лапами, привставая на задние, но быстро падал обратно. Порой жалобно вздыхал, словно звал ее, но через пару часов, все-таки, ему это надоело, и он уковылял прочь.
Девушке не составило почти никакого труда отследить волка: за ним тянулся, пусть и редкий, но все же заметный кровавый след. А уж ей, как пантере, не трудно было идти по следу с таким ярким запахом.
Волк лежал у каких-то камней, зализывая свое левое плечо, бока его иногда тяжело поднимались, словно он обиженно вздыхал. Услышав, однако, шаги, он сначала напрягся, тут же поднял голову и стал всматриваться в приближающуюся фигуру. А когда разглядел Исору, чуть прижал уши, слабо вильнув хвостом, и немного опустил голову, внимательно глядя на нее. Она вспомнила этот жест: также делал молодой волк, когда сородич порыкивал на него, защищая. Жест благодарности. Приблизившись, она первым делом дала хищнику обнюхать себя, чтобы тот успокоился. Затем открыла флягу с водой на своем поясе и, снова что-то прошептав, плавно двигая руками в воздухе, выманила струю нежно-голубого цвета, та словно светилась в редких лучах солнца, пробивающихся через ветки, и прижала ее к рваной ране на плече волка. Тот тихо скульнул, но вскоре стал завороженно наблюдать за тем, как вода будто передает свое свечение ране, обезболивая и заживляя ее.
Она залечивала волка до самого вечера, рассказывала ему про свою жизнь, про поганых магов, которые отправили ее сюда, про то, что только с помощью какого-то существа она сможет вернуться. И он слушал, слушал внимательно, реагировал, по-разному фырча, то весело, то ободряюще, то со злобой, и всегда правильно, словно он понимал, о чем говорит брюнетка.
Когда же последние лучи солнца скрылись за горизонтом, он тяжело поднялся и, закрыв глаза, прижался лбом ко лбу девушки, при этом прижав уши. Она, следуя неясному порыву, обнимает его морду…
Проснулась она, лежа на чем-то мягком, пахнущим свежим мясом и почему-то молоком, сжимая в кулаке пучок шерсти. Только открыв глаза она поняла, что это был ее волк, быстро вскочив, она огляделась, в ожидании увидеть лес, полный дрианоров. Но увидела свою лачугу и несколько магов, что предложили ей стать деканом. Двое их них спали на столе, один на скамье, третий, что сидел за столом, взглянул на девушку, заметив, что она очнулась.
– Ты молодец. Ты первая представительница хаоса, кому это действительно удалось. Надеюсь, ты примешь наше предложение о деканстве.
Он поднялся, подошел ближе и хотел погладить волка, но тот оскалился и утробно зарычал, не позволяя ему это сделать. Словно прочитал отношение Исоры к этим людям.

1. Калия
2. Домашний
3. Змея
4. Черно-белая змея с ромбовым узором по всей длине тела. Внешне крайне напоминает черно-белую гадюку, однако не ядовита и совершенно безобидна. Метр длиной. Предпочитает лежать на плечах у хозяйки либо на специально отведенном для нее месте, повадками во многом напоминает кошку. Может то ластиться, то прятаться, то всячески не подпускать к себе даже саму Исору.

1. Эвальд
2. Эвальда нельзя отнести к какому-то определенному типу питомцев. Он одновременно и ездовой, и боевой, и даже лечебный. Хотя Исора вообще предпочитает воспринимать его как домашнего песика.
3. Гигантский волк дрианорского происхождения
4. Огромный волк, в размерах достигающий медведя гризли и вполне способный противостоять оному. Длинная густая шерсть, в которой постоянно запутывается какой-то мелкий мусор вроде травы, веточек и репейника. В основном волк сам вычищает свою «шевелюру», но и Исора, если не занята, может просто повычесывать его. Длинные мощные когти и клыки. Окрас в основном черный, однако нижняя часть тела и пятки у него белые, так же как ромб на переносицы и линия поперек плеча и бедра, перетекающая в хвост. Глаза имеют какой-то золотистый оттенок и напоминают глубокий желтый цвет осенних листьев.
Примечательно то, что Эвальд, похоже, читает мысли и эмоции хозяйки, потому что он буквально относится к окружающим также, как и она. Напрягается еще до того, как нежелательный гость появляется в поле зрения и в большинстве случаев сам отгоняет особо назойливых личностей. Интересно, что к Реймонду он относится, почти как к хозяйке. Может ластиться к нему, позволяет себя гладить и весь как-то приободряется, когда чует приближение парня. Может, это что-то и говорит об отношении Исоры к своему другу.